Добавлено (27.03.2023, 18:43)
---------------------------------------------
Мстёрское.
Мне думается, что нет такого уголка во всей нашей республике, где бы не знали о Мстёре.
О Мстёре, пишущей богов.
О Мстёре, взращивающей лук в детскую голову.
О Мстёре, съедающей рыбу сазана в немереном количестве.
Последнее можно и вычеркнуть. То было давно-давно. Ещё при князьях Ромодановских, когда они мстеряка продавали другим снятельным владетелям поместий за 130 целкачей. Теперь мстеряк сазана не употребляет но кличку "сазанника" продолжает носить.
Зато первое - иконы, лук здравствуют и по ныне. Здравствуют. А слава, бывалашная слава, меркнет. Сейчас о Мстёре мало говорят. Раньше книги писали. Сейчас Мстёра неинтересна.
Обитатели Мстёры - высокопробные обыватели, укрывшиеся по своим хатам за тюлевые занавески. Мстеряк ни чем не интересуется и чувствует себя спокойно. О куске хлеба заботиться? Вот ерунда, когда баба, дочери с утра до вечера гнут спины над полотном, вышивая гладью на московские магазины женское бельё, платье. Вот ерунда - тридцать рублей выгонят в месяц и... хорошо. Мужик в Мстёре сейчас на иждевении бабы. И он спокоен.
А главное больше уж не мерещится смена власти. Мстёра знает, что советская власть навсегда осела в России и он стал верить в это и смирился с этим.
- По нам хоть чёрт. Лишь бы было спокойно.
Мстеряк ой как не любит потрясений!.. Он хорошо помнит первые дни революции. И, разговорившись случайно с вами, он будет просить:
- Если возможно, то не делайте таких потрясений. Зачем нам мировая революция, когда и так хорошо. Человеку не так уж много надо: кусок хлеба и спокой.
Мне вспоминаются годы гражданской войны, когда мстеряк, выбитый из колеи выстрелами где-то там за тысячу вёрст от него, бредил смертью, нашествием японцев, немцев, французов....
Помню, как в один субботний день, когда во Мстёре топятся у всех бани, я был свидетелем такой картины. На одной из улиц стоял голый человек. С бороды ручьями стекала вода. А от тела, распаренного в бане, шёл пар.
Человек взлягивал ногами, орал...
- Японцы наступают...
Сгрудились мстеряки, встревоженные криком человека.
- Где?
- Где?
- Из Шуи японцы наступают - не унимаясь орал человек и продолжая взлягивать ногами.
Прислушались. Со стороны Шуи доносились взрывы.
Кто то из сгрудившихся крикнул:
- Пни взрывают, а они японцы...
Не поверили. А человек продолжал орать и взлягивать.
Ушли те дни.
Мстеряк сейчас спокоен.
Утром проснётся- завтрак готов. После завтрака на базар, хоть на базаре ни души... Ничего. Сейчас придёт сосед, знакомый с другой улицы. Соберётся грудка людей. Ну, вот, и можно будет посудачить. А к обеду около лавок частных торгашей можно и сразиться в "козла", в "подкидного".
Вы пройдите перед обедом базаром и вы встретите не одну кучку людей, усевшихся чуть не на голой земле и режущихся в карты.
В Мстёре "подкидной" и "козёл" в каждом доме и перед каждым домом. В "козла", "подкидного" играет и сопливый мальчуган, и старик, не сегодня- завтра отправляющийся в "лоно праотцёв".
По вечерам мстеряк собирается у избранных хат, у тех хат, у которых раньше сидели и вели беседы их отцы, деды. На каждой улице есть такая изба и у этих изб по вечерам кучки рассевшихся по лавочкам мстеряков.
Разговор больше всего идёт об огородах, о бабах, идёт и на "текущий момент". Но мало. В Мстёре газету не читают, не любят.
- Много врут в газетах - говорит мстеряк.
- Вот он прочтёт теперь "Мстёрское" и скажет:
- Всё врут. Я не такой...
Поверьте, такой.
В Мстёретихо, спокойно, как тих и спокоен мстеряк.
Мстеряк по уши в обывательщине и ему из неё не выбраться.
Дети подрастут и будут смеяться над своими отцами. Дети вырастут, вырастут другими.
За тюлевыми, гладьевыми занавесками растёт новое, новое тянется к трубе и барабану.
Дети будут смеяться над отцами...
Александр Шульпин
Источник: газета "Призыв" 24 сентября 1925 год.
